Рильке стихи перевод пастернака

Когда я иду по проспекту Ленина в Туле, по улице Октябрьской (Миллионная)– где выросла — невольно вспоминаю, что тут ступала нога исторических личностей: Салтыков-Щедрин, Лесков, Ходасевич, Вересаев, Лев Толстой и Райнер Рильке, приехавший к Толстому в гости, а ещё раньше – Александр Пушкин и многие другие знаменитые писатели и поэты…

Райнер Мария Рильке — один из самых влиятельных поэтов-модернистов XX века (имел австрийское гражданство, писал по-немецки) любил Россию и несколько раз приезжал сюда. Рильке называл своей родиной два места: Богемию и Россию. С мая по август 1900 года он снова побывал в Москве, Туле, Ясной Поляне), гостил у Льва Толстого.

Рильке переводил с русского на немецкий «Слово о полку Игореве», стихи 3инаиды Гиппиус и др. и даже написал несколько стихотворений на русском языке (их можно найти в Сети).

Помню наизусть замечательные переводы Рильке, которые сделал Пастернак и повторяю в трудную минуту вещие слова: «как мелки с жизнью наши споры»:

Деревья складками коры
мне говорят об ураганах,
и я их сообщений странных
не в силах слышать средь нежданных
невзгод, в скитаньях постоянных,
один, без друга и сестры.

Сквозь рощу рвется непогода,
сквозь изгороди и дома,
и вновь без возраста природа,
и дни и вещи обихода,
и даль пространств – как стих псалма.

Как мелки с жизнью наши споры,
Как крупно то, что против нас.
Когда б мы поддались напору
стихии, ищущей простора,
мы выросли бы во сто раз.

Все, что мы побеждаем, – малость,
нас унижает наш успех.
Необычайность, небывалость
зовет борцов совсем не тех.

Так ангел Ветхого Завета
нашел соперника под стать,
как арфу он сжимал атлета,
которого любая жила
струною ангелу служила,
чтоб схваткой гимн на нем сыграть.

Кого тот ангел победил,
тот правым, не гордясь собою,
выходит из такого боя
в сознанье и расцвете сил.
Не станет он искать побед.
Он ждет, чтоб высшее начало
его все чаще побеждало,
чтобы расти ему в ответ.
(Перевод Бориса Пастернака)

Всё, рождённое Природой, не спорит с ней, а живёт в согласии – и в буре, и в тиши мудро повинуется высшему началу. И только человек — в вечном борении с Природой, да и …не только с ней. Не от того ли все его беды и несчастья?

Человеку только кажется, что он свободен, потакая велениям своего низшего начала. Одурманиваясь всеми возможными способами – от наркотиков до самообмана, заглушают голос Бога в себе, совесть. При этом могут, как говорится, ни в бога, ни в черта не верить по той причине, что воображают самих себя их одновременным воплощением, превращаясь в действительности в человекоорудие демонических, противобожеских сил.

Данную от Всевышнего свободу выбора между добром и злом, единственную свободу, которой мы действительно располагаем, рабы страстей употребляют на то, чтобы служить злу, питать злой энергией: излучениями страданий, похоти и пр. своих демонических властителей (Господу ничьи страдания не нужны, так как он — абсолютное Благо) демонов, которые сами тоже находятся под властью закона кармы, то есть обусловлены, принуждены отвечать за последствия всех своих действий.

За свой выбор каждой обусловленной душе придется платить по счетам при жизни и в посмертии, когда на нее падут последствия содеянного.

Человек живет здесь для того, чтобы сделать свободный выбор и, в конечном счете, служить всеми своими делами Господу. Не потому, что это необходимо Высшей личности (Бог не нуждается ни в чем и ни в ком), а ради себя самого, ради своего бессмертного духа. Только путь служения Богу может спасти души людей, сделать их воистину свободными и счастливыми. «Ибо иго Мое – благо и бремя Мое легко…».

В реальной человеческой жизни этот путь для каждого – особенный в зависимости от способностей, таланта и духовного уровня. Для музыкантов Бог воплощен в звуках, в музыкальной гармонии, и они служат Господу, создавая новые произведения или исполняя ту музыку, которая носит печать божественного совершенства.
Литературное, в особенности — поэтическое творчество – служение Богу, воплощенному в С Л О В Е… Служение – это все хорошее, что не стыдно предложить Богу.

***
Мне страшно прислушиваться к словам,
Так ясно люди говорят обо всём:
Вот это собака, а это дом,
Вот здесь конец, а начало там.
Страшна мне насмешек их злая игра,
Они знают, что было, что может стать;
Богатство — вот Божья для них благодать,
А там всё равно — что цветок, что гора.
Когда мне вещи поют — я так рад.
Но стоит их тронуть — они замолчат.
И я говорю вам: их голос тих.
Не трогайте их: вы убьёте их.

(Перевод Тамары Сильман)

Я зачитался. Я читал давно.
С тех пор, как дождь пошел хлестать в окно.
Весь с головою в чтение уйдя,
Не слышал я дождя.

Я вглядывался в строки, как в морщины
Задумчивости, и часы подряд
Стояло время или шло назад.
Как вдруг я вижу, краскою карминной
В них набрано: закат, закат, закат.

Как нитки ожерелья, строки рвутся
И буквы катятся куда хотят.
Я знаю, солнце, покидая сад,
Должно еще раз было оглянуться
Из-за охваченных зарей оград.

А вот как будто ночь по всем приметам.
Деревья жмутся по краям дорог,
И люди собираются в кружок
И тихо рассуждают, каждый слог
Дороже золота ценя при этом.

И если я от книги подыму
Глаза и за окно уставлюсь взглядом,
Как будет близко все, как станет рядом,
Сродни и впору сердцу моему!

Но надо глубже вжиться в полутьму
И глаз приноровить к ночным громадам,
И я увижу, как земле мала
Околица, она переросла
Себя и стала больше небосвода,
А крайняя звезда в конце села,
Как свет в последнем домике прихода.

Чувство единения с Природой и людьми: « Как будет близко все, как станет рядом,/ Сродни и впору сердцу моему!» у литературного героя Райнера Рильке грандиозно. Вживаясь в полутьму, он видит: «земле мала / Околица, она переросла / Себя и стала больше небосвода». Человеческое – может быть громадным, если в своём мировосприятии оно сливается с небом.

Только освободившись из клетки собственного ложного Эго, можно ощутить простоту многообразия взаимосвязей мира. Райнер Рильке показал это в своей поэзии.
Биографы Рильке пишут о его личной неустроенности и одиночестве, о скитаниях. Тем не менее, немногие поэты поднялись в своём творчестве до таких грандиозных вершин познания истины.

Райнер Рильке:
«Не отыскивайте сейчас ответов, которые Вам не могут быть даны, потому что эти ответы не могут стать Вашей жизнью. Живите сейчас вопросами. Быть может, Вы тогда понемногу, сами того не замечая, в какой-нибудь очень дальний день доживете до ответа»
«… будьте неизменно внимательны к тому, что совершается в Вас, и помните, что это важнее всего остального, что творится в мире. Ваша сокровенная духовная жизнь требует всей полноты участия; ей Вы должны отдавать силы и не терять времени и присутствия духа на выяснение Вашего места среди других людей».

Чрезвычайно интересны новые переводы Рильке — http://www.stihi.ru/2015/01/03/6550
http://www.stihi.ru/2015/01/02/8954
http://www.stihi.ru/2014/12/24/3798

Особенно отмечу этот перевод:
Райнер Мария Рильке. Магия.
Пер. с нем. Надежда Викторовна Сорокина

Из странных превращений происходят
структуры эти: Ощути! и верь!
Страдаем: в пепел превратилось пламя;
но пыль лучом становится теперь.

Здесь магия. Во власти заклинанья
обыденное светит нам с высот.
как будто голубь голосом вслепую
невидимую горлинку зовет.

На портале Стихи.ру можно найти многие его стихи на странице — http://www.stihi.ru/avtor/rylkeriner.

#германская поэзия #Райнер Рильке #лучшие стихи в переводе на русский язык

Рильке стихи перевод пастернака

Рильке и Пастернак: особенности перевода

Передо мной — не очень большая, красиво изданная книжка с названием: RainerMariaRilke. Gedichte, повторенным по-русски: Райнер Мария Рильке. Стихотворения. Москва, 1999 год, издательство «Радуга». Эта книга содержит избранные стихи поэта — в немецком оригинале, и — параллельно — в переводе Вячеслава Куприянова. Настоящие критические заметки никак нельзя рассматривать как попытку принизить значение работы известного поэта и переводчика-германиста Вячеслава Куприянова: он много лет отдал работе над переводами, в частности, переводами Рильке, и читатель, не владеющий немецким языком, несомненно сумеет почувствовать, благодаря переводам Куприянова, своеобразный и притягательный мир замечательного австрийского поэта. Но тем не менее мне хотелось бы вступить в дискуссию с переводчиком, и на примере только одного стихотворения показать, что предмет этой дискуссии вовсе не мелок.

Но начнем с предисловия переводчика к вышеназванному изданию Рильке. В частности, Вячеслав Куприянов пишет следующее:

Другая легенда — будто Рильке близок Пастернаку. Будь так, Пастернак оставил бы нам больше переводов из Рильке. Как раз пастернаковская стилистика не совпадала со стилистикой Рильке, а любой перевод Пастернака пронизан его собственной стилистикой. Мне кажется, что только поздний Пастернак с его религиозной лирикой сам приблизился к Рильке, к поэтике, например, «Жизни Марии». Поэтому мне всегда было странно слышать, будто тот или иной переводчик переводит Рильке «в ключе Пастернака».

Некоторое недоумение вызывает утверждение, что если бы Рильке был близок Пастернаку, то тот бы оставил больше переводов из Рильке. Да, Пастернак в основном переводил поэтов, которые в чем-либо были ему близки, хотя и не обязательно — поэтикой. Однако, кроме этого обстоятельства, не забудем, что переводы для Пастернака были источником заработка, он переводил по заказу. В том же положении были и многие другие поэты советского времени. Пастернак не получал заказа на переводы Рильке, да и в 30-е — 40-е годы Рильке не слишком привлекал внимание советских издательств. А переводить Рильке «для души» Пастернаку не было необходимости: он читал Рильке в подлиннике. Поэтому Пастернак и перевел только два стихотворения поэта, в автобиографическом очерке Люди и положения, чтобы дать русскому читателю представление о поэзии Рильке. У него были на это свои причины, которые Пастернак изложил в том же очерке:

У нас Рильке совсем не знают. Немногочисленные попытки передать его по-русски неудачны. Переводчики не виноваты. Они привыкли воспроизводить смысл, а не тон сказанного, а тут все дело в тоне.

Положим, не только в тоне, ведь дальше сам Пастернак поясняет:

У Блока проза остается источником, откуда вышло стихотворение. Он ее не вводит в строй своих средств выражения. Для Рильке живописующие и психологические приемы современных романистов (Толстого, Флобера, Пруста, скандинавов) неотделимы от языка и стиля его поэзии.

Приметы прозы в поэзии — это уже близко поэтике самого Пастернака, разве не так? Тем не менее, я все же согласен, в основном, с утверждением Куприянова, что поэтика (у Куприянова — стилистика) Рильке и поэтика Пастернака не близки. Более того. Я не думаю, что поздний Пастернак, в стихах на евангельскую и вообще на религиозные темы приблизился к поэтике Рильке. Скорее — только к тематике. Однако поэзия Рильке и поэзия Пастернака все же не чужды друг другу — но не поэтикой, не средствами выражения, а глубинными особенностями миросозерцания обоих поэтов. Но об этом — ниже.

Пока же перейдем к стихотворению Рильке в переводе и Пастернака, и Куприянова, которое будет предметом нашего рассмотрения. Это — стихотворение DerLesende. Мы не будем анализировать его целиком, нам важно его окончание. Но сначала — несколько слов о названии. У Пастернака оно называется За книгой. У Куприянова — Над книгой. Не думаю, что название, принятое Куприяновым, корректно, поскольку это просто слегка видоизмененное название, данное Пастернаком. Если бы в немецком оригинале стояло что-нибудь вроде AndemBuch (хотя я не уверен, что по-немецки так можно сказать), то все было бы в порядке: два переводчика перевели одно и то же название немного по-разному. Но в оригинале стихотворение называется DerLesende, что в переводе буквально: Читающий. То есть Пастернак назвал стихотворение иначе, чем Рильке (для перевода это в порядке вещей), и Куприянов мог либо буквально перевести название подлинника, либо придумать свое, отличное и от Рильке, и от Пастернака. Но это, в конце концов, не главное. Перейдем к самому стихотворению Рильке.