Перевод айвенго на русский

Преданный роялист. Успешный юрист, шериф (секретарь) эдинбургского суда. Историк, хранитель библиотеки эдинбургской корпорации адвокатов, профессор древней истории в Королевской академии Эдинбурга, член Роксбергского клуба. Собиратель старинных легенд и баллад, коллекционер старинного оружия, доспехов и картин, создатель музея средневекового прошлого Шотландии в замке Эбботсфорд. Литературный критик, биограф, пропагандист и издатель литературной классики, в т.ч. 19-томного собрания сочинений Дж. Свифта. Переводчик, первый поэт Англии начала XIX в., автор 28 романов. Глубоко порядочный, честный и мужественный человек, всего добившийся самообразованием и своими руками. Путешественник, альпинист, наездник и гимнаст. Все это — «шотландский чародей» Вальтер Скотт (1771—1832), автор исторического романа «Ivanhoe» — «Айвенго» (1819—20), признанного на его родине лучшим историческим английским романом всех времен.

За этот роман, который вышел в свет под псевдонимом «Великий Неизвестный», Скотт получил титул баронета; художник Лоренс по заказу короля написал его портрет для большой галереи в Виндзоре, а скульптор Чантри создал его бюст.

Скотт по праву считается создателем жанра исторического романа, в котором упор делается не на изображение быта или нравов, а на движение истории и человека в истории. «Айвенго» относится к т.н. «английской» группе исторических романов писателя (есть еще одна — «шотландская»).

Внешне роман похож на «готический», в котором герой — жертва интриг неведомых врагов, успешно преодолевает все их козни.

По сути же, «Айвенго» сочетает в себе черты нравоописательного, психологического и авантюрного романов. Вобрав в себя все достижения романтической прозы, Скотт дал образец новой прозы — реалистической. Недаром Бальзак и Стендаль в своей переписке называли Скотта литературным «отцом» поколения писателей-реалистов.

Воспроизводя в «Айвенго» прошлое, писатель избегал параллелей с настоящим, но, разумеется, не мог совсем уйти от них. В романе четко прослеживается соотнесение доблестных и благородных саксонцев с шотландцами, а жестоких и корыстных норманнов с англичанами.

Действие происходит в английском средневековье, когда норманны после завоевания Вильгельмом Англии вместе с побежденными англосаксами стали формировать английский народ. XII век — время крестовых походов, не утихшей вражды саксонских феодалов, чьи национальные и собственнические интересы были сильно ущемлены, и норманнских баронов, борющихся также и за ограничение королевской власти.

Эта борьба, в конце концов, привела в 1215 г. к принятию Великой Хартии вольностей. Время нещадной «двусторонней» эксплуатации простого народа, отчаянно борющегося с угнетателями, и в то же время поддерживающего «свою» англосаксонскую знать. Страной тогда правил король Ричард I Львиное Сердце, жестокий интриган, однако по закону жанра выведенный автором как идеальный герой.

Король хоть и стал одним из героев романа, но не главным. Скотт на первый план вывел вымышленных героев и народ. Именно с народом, лучшими его представителями писатель связал понятия справедливости и нравственности.

В центре сюжетной линии стоит любовная пара — рыцарь Уилфред Айвенго, сын саксонского феодала Седрика, и воспитанница Седрика — леди Ровена, внучка последнего саксонского короля. Приключения Айвенго увязали многочисленные эпизоды романа в один тугой узел.

Ричард I после неудачного крестового похода находился в плену у императора Священной Римской империи Генриха VI, а власть в стране захватил его младший брат принц Джон (будущий король Иоанн Безземельный). Феодалы занялись бандитскими «разборками» и грабежом населения. Народ в отчаянном сопротивлении сплотился вокруг Робин Гуда.

Из Святой земли в обличии паломника-пилигрима оруженосец и друг короля Айвенго вернулся домой. Он вынужден был соблюдать инкогнито, т.к. юношей был изгнан отцом из дома и лишен наследства. Пробравшись в дом, чтобы увидеть свою возлюбленную Ровену, он встретил там еврея-ростовщика Исаака, которого собирался ограбить крестоносец-храмовник Бриан де Буагильбер.

Айвенго взял гонимого под свою защиту, за что тот в благодарность подарил ему рыцарские доспехи и коня. Во время рыцарского турнира Айвенго был ранен. Прекрасная Ревекка, дочь ростовщика, стала выхаживать его.

Получив известие о том, что король Ричард на свободе и вот-вот прибудет в Англию, принц Джон стал лихорадочно задабривать баронов. Норманнскому рыцарю Морису де Браси он пообещал в жены леди Ровену. Де Браси, увлеченный красавицей, готов был захватить девушку силой.

Седрик со свитой, к которой примкнул Исаак с дочерью и раненым Айвенго, спрятанным в телеге, направился с турнира домой. В лесу их захватили разбойники и отвезли в замок барона Фрон де Бефа, который как увидел еврейку, так в нее и влюбился. Замок барона осадил большой отряд вольных йоменов (крестьян) Робин Гуда, выведенного под именем Лексли.

Осаждавших возглавил неизвестный Черный Рыцарь, как позже выяснилось сам король Ричард. Во время штурма погиб де Беф, был пленен де Браси. Седрик, леди Ровена и Айвенго спаслись. Храмовник Буагильбер, прихватив с собой Ревекку, сбежал в обитель рыцарей Храма — Темплстоу, где девушку обнаружил гроссмейстер ордена и обвинил ее в колдовстве.

Ревекка отвергла все обвинения и по закону того времени потребовала поединка рыцарей, от исхода которого зависела ее жизнь.

Если бы нашелся рыцарь, готовый защитить ее, обвинение с несчастной сняли бы, но такового не оказалось. Девушке грозил костер.

Айвенго узнал об этом и, толком не вылечившись от ран, поспешил ей на помощь. Бой с Буагильбером волею провидения окончился его победой, и гроссмейстер объявил Ревекку невиновной. Ревекка страстно полюбила своего спасителя, но рыцарь был верен своей прекрасной даме — леди Ровене.

Исаак с дочерью навсегда покинули Англию. Айвенго и Ровена поженились. Король Ричард помирился с братом Джоном. Таким образом был достигнут социальный и нравственный компромисс. Не только в судьбе главных героев, но и в стране.

На бракосочетании присутствовали знатные норманны и саксы, понявшие, что «мирными средствами могли добиться гораздо больших успехов, чем в результате ненадежного успеха в междоусобной войне».

По словам Скотта, они «увидели в союзе этой четы залог будущего мира и согласия двух племен» и именно «с того времени эти враждующие племена слились и потеряли свое различие».

Писатель с блеском продемонстрировал преимущества централизованной королевской власти, опиравшейся на народ, перед феодальной раздробленностью.

Роман имел в Европе огромный успех, но многие чувствительные дамы требовали от автора «пересочетать» Айвенго с Ревеккой (им эта пара казалась более естественной), не желая брать в расчет, что в XII в. брак рыцаря с еврейкой был нонсенсом. Скорее всего, Скотту пришлось отсылать восторженных читательниц подальше в историю собственной страны.

Критика, отмечавшая фольклорно-этнографическую, психологическую и историческую достоверность романа, тем не менее, поначалу упрекала автора в искажении истории ради драматического интереса.

Популярность и слава Скотта, испытанная им при жизни, несколько померкла после его смерти в 1830-х гг., когда резко упал интерес к истории, но роман «Айвенго» уже стал классикой, и специалисты пришли к выводу, что его роль, как и других произведений Скотта, в истории европейской культуры вышла далеко за пределы собственно художественной литературы. Под их влиянием возникла новая философия истории и новая историография, выросла историческая мысль вообще.

Огромно влияние творчества Скотта и на европейское и американское искусство и на лучших его представителей: Стендаля, О. Бальзака, Ф. Купера. Характерно высказывание Ж. Санд: «Это писатель крестьян, солдат, людей забытых и трудящихся».

В России узнали о романе Скотта менее чем через год после его первой публикации. В январе 1821 г. в Санкт-Петербурге была поставлена пьеса «Иваной, или Возвращение Ричарда Львинаго сердца. Романтическая Комедия в пяти Действиях. В Англинском роде, с большим спектаклем, Ристалищем, Сражениями, Дивертиссементом, Песнями, Балладами и Хорами. Взятая из сочинения Валтера Скота К. А. А. Шаховским». (Имя Айвенго поначалу переводился как Иваной.) Первый перевод «Айвенго» на русский язык вышел в 1823 г.

А. Пушкин при создании «Капитанской дочки» и «Арапа Петра Великого», Н. Гоголь при написании «Тараса Бульбы» испытали на себе несомненное влияние исторических романов Скотта.

Роман неоднократно экранизировался, большей частью неудачно. Лучшей постановкой считается сделанная в 1950-е гг. в США (режиссер Т. Ричард).

lingvofreaks

Лингвофрики и лингвофричество

Эта история началась в книгах незабвенного писателя и историка-любителя Ю.Д. Петухова. В своей страсти выискивать в истории европейских и не только стран славянские корни Петухов писал, в частности, следующее:

Спустя века Вальтер Скотт пишет о приключениях некого романтичноименного Айвенго, рыцаря эпохи Ричарда Львиное Сердце. Произношение англичан нового времени до неузнаваемости изменило звучание имени. Но написание-то дает нам первоначальную, исходную форму — «Ivanhoe» — а это не просто русское Иван (версию происхождения русского «иван» от семитского «йоханноанан» мы отвергаем начисто как несостоятельную в связи с тем, что:а) «иван» в различных формах «яван-еван-ован-иван-яан» и т.д. бытовало на Руси задолго до христианизации; б) подавляющее большинство «древнееврейских» имен заимствовано у индоевропейцев семитами-кочевниками, вторгшимися в I тыс. до н.э. из Аравийских пустынь на Ближний Восток), это русское Иванко, и образ Иванко-Айвенго — это образ Ивана-царевича, рыщущего по земле в поисках царевны своей, царства своего и справедливости, отсюда, кстати, и все «рыцарские романы». (Норманны — русы Севера. М., 2008. С. 78-79)

Петухов, видимо, давно не читал Скотта, иначе бы вспомнил, что Айвенго — это не личное имя, а родовое, и героя романа звали Уилфред. Одно это само по себе сразу же делает подобные построения сомнительными. Однако созданный и растиражированный Петуховым миф и поныне продолжает своё существование в головах многих (наберите в яндексе запрос типа «Иванко Айвенго Петухов»).

Но Айвенго-Иванко Петухова — это лишь частный случай «патриотической истории». Эту мифологему зачем-то поддержал небезызвестный писатель Михаил Веллер, сотворив настоящую мистификацию под названием «Баллада о доблестном рыцаре Иване Гуеве (Айвенго)».

Согласно Веллеру, некий Иван Гуев был дружинником князя Ярослава Мудрого, который перешел на службу к норвежскому королю Харальду Хардрааде, а когда войско того было разбито англосаксами в 1066 г., остался на службе Вильгельма Завоевателя. Известный нам Айвенго — это никто иной, как правнук того самого Ивана Гуева.

Всё это якобы подтверждается источниками. Правда, при взгляде на источники, приводимые Веллером, видно, что ни о каком Иване Гуеве они знать не знают.

Например, Веллер пишет:
Татищев в «Истории Российской с самых древнейших времен» указывает, что только лодей с воями с Харальдом ушло шесть. Обычное число воинов на походно-боевом «драконе» норманнов было около пятидесяти — итого дружина насчитывала не менее трехсот человек. Из тех, кто когда-то отправился с ним в викинг из Норвегии в Средиземноморье, могло остаться от силы несколько десятков. Татищев же называет в числе отплывших из Киева дружинников Илию Багрянородного, Ангина Путшу и. Ивана Хуева! В краткой характеристике выделенных воинов летописец говорит о последнем: «До рати и красных дев зело удал», чувствуя потребность объяснить приметное и «говорящее» прозвище, которое в те времена отнюдь не воспринималось столь неприличным, как сейчас (достаточно упомянуть, что того же корня слова «хула» и «хулить» употребляются нами и сейчас в литературной речи в своем исконном смысле и никого не смущают).

Кому интересно, может сам заглянуть в «Историю» Татищева (время Ярослава описывается во втором томе) и увидеть, что там нет не только Ивана Гуева, но даже самого Харальда.

Ещё один пример. Веллер пишет:

25 сентября 1066 года в битве при Йорке (Стэмфорд-Бридж) англичане Гарольда II разбили и почти полностью уничтожили высадившееся норвежское войско короля Харальда Ш Хардероде и ярла Тостига. Харальд погиб, Тостиг с немногими оставшимися в живых был взят в плен. Через три дня Вильгельм, в свою очередь, высадился в Англии. Гарольд ринулся ему навстречу. В сумятице поспешного перехода Тостигу удалось бежать. Теодорик в «Истории о древностях норвежских королей» упоминает об этом, называя и еще двоих, бежавших с Тостигом: это Халльфред и Иванххуйв!

На самом деле в хронике написано вот что (перевод на английский):

When Haraldr arrived in England together with the aforementioned Tostig, they made the territory of Northumbria subject to their rule. King Harold of England had at that time gone to Normandy; but when he heard of the arrival of enemies, he made a speedy return to England, assembled a huge army and took the invaders unawares. When Harold drew near, most of the Norwegian forces,
laden with booty, made for their ships. The remainder, though few, with steadfast courage prepared for battle. ‘But what can a few brave men do against so many thousands?’ And as King Haraldr himself, mounted on horseback, endeavoured to draw up his battle line, his horse stumbled and he was thrown to the ground; whereupon he is reported to have said: ‘Seldom is a sign of this sort an omen of victory.’Nor was he mistaken in this unlucky omen, for he fell in that same battle. Tostig, the brother of King Harold of England, who had lured Haraldr there, was also killed, and almost all their army was annihilated. This battle took place in the year 1066 after the birth of Christ. For several days a comet appeared with a glowing red tail; and this prefigured the defeat of the English, which followed immediately afterwards.

This Haraldr had performed many bold deeds in his youth, overthrowing many heathen cities and carrying off great riches in Russia and in Ethiopia (which we call Bláland in our mother tongue). From there he travelled to Jerusalem and was everywhere greatly renowned and victorious. After he had travelled through Sicily and taken much wealth by force there, he came to Constantinople. And there he was arraigned before the emperor; but he inflicted an amply shameful disgrace upon that same emperor and, making an unexpected escape, he slipped away.

After Haraldr was killed in England, his son Óláfr returned to Norway with the remains of his army.

Интересно, что якобы бежавший Тостиг на самом деле был убит. И ни слова об «Иване Гуеве». И так, что характерно, везде — что, впрочем, совершенно неудивительно. Иван Гуев — это еще один подпоручик Киже, созданный талантливым мистификатором. При этом, превратив Айвенго не в личное имя Иванко, а в усеченный вариант «Ивана Гуева», Веллер избежал одной несуразицы, но попал в другую: никаких фамилий у дружинников XI века быть не могло.

Но Иванко-Айвенго, в версии Петухова или Веллера, продолжает жить в качестве мифологемы, бродящей по просторам неокрепших умов наших соотечественников.